Верховный суд Великобритании поставил точку в многолетнем споре: в законе о равенстве термин «женщина» отныне относится исключительно к лицам женского пола по рождению, а не к тем, кто получил так называемое гендерное удостоверение.

Теперь споры вокруг участия транс-женщин в женском спорте или доступа к медицинским услугам будут опираться на четкую юридическую основу. 

Хотя дело изначально началось в Шотландии, толкование закона судом будет иметь силу по всей Великобритании.

Трансгендерам тут не место

Законодательный спор в Шотландии, начавшийся в 2018 году, касается определения понятия «женщина» в контексте закона о гендерном представительстве на общественных должностях. Согласно этому закону, следует сказать — странному — 50% членов правлений государственных органов Шотландии должны быть женщинами. Другими словами, такая норма акцентирует внимание на гендерной репрезентации, а не на профессиональных заслугах.

Однако здесь вопрос в том, что под «женщинами» понимались и трансгендерные женщины с сертификатом о гендерном признании.

То есть, возникла юридическая проблема: закон не уточнял, как именно трактовать это понятие, что привело к судебным спорам и в итоге — к изменению формулировок.

Так группа защиты прав женщин For Women Scotland (FWS) оспаривала руководство правительства Шотландии, трактующее транс-женщин как женщин в юридическом смысле, утверждая, что определение «женщины» должно соответствовать законодательным нормам, закрепленным в Законе о равенстве 2010 года, который запрещает дискриминацию по признаку пола. 

В 2024 году дело дошло до Верховного суда.

И вот теперь Британский Верховный суд вынес историческое решение: под определение «женщина» в законе о равенстве теперь попадают только биологические женщины. Это значит, что транс-женщины могут быть исключены из женских пространств — от спортивных секций до палат в больницах. 

Пять судей единогласно пришли к выводу: юридическое определение женщины по Закону о равенстве не распространяется на трансгендерных лиц. 

В 88-страничном решении суд объяснил, что, хотя слово «биологический» напрямую не указано в определениях «мужчина» и «женщина» в законе, «их обычное, буквальное значение соответствует биологическим характеристикам, определяющим мужчину или женщину». 

Решение вызвало волну критики со стороны ЛГБТК+ организаций, но было встречено аплодисментами со стороны правозащитных групп, отстаивающих права женщин. Критики гендерной идеологии в целом восприняли вердикт как долгожданную победу. 

Сьюзан Смит, соучредитель FWS, заявила: «Суд наконец-то подтвердил то, что мы всегда знали: женщины защищены по признаку их биологического пола. Женщины теперь могут чувствовать себя в безопасности». 

Суд встал на сторону FWS, подтвердив: закон защищает женщин по признаку биологического пола, а не гендерной идентичности.  

Правительство заявило, что решение обеспечивает долгожданную юридическую ясность — особенно для больниц, спортивных клубов и женских организаций.  

Премьер-министр Шотландии Джон Свинни также отметил, что его правительство «принимает решение Верховного суда». Он добавил, что оно обеспечивает ясность в отношении важных законодательных актов, принятых в Вестминстере, и теперь правительство Шотландии будет учитывать последствия этого решения в своей политике.

Трансгендерные активисты в свою очередь отреагировали с резкой критикой, назвав постановление «шокирующим» и подчеркнув, что оно фактически сводит на нет двадцатилетнюю правовую практику признания трансгендерных людей. 

«Сегодня — тревожный день. Мы глубоко обеспокоены масштабными и вредоносными последствиями этого решения», — говорится в заявлении ЛГБТК+ коалиции.

В день решения на улицах Лондона прошли акции, причем и обеих сторон. И если для одних — это победа за «реальность биологического пола», то в представлении других — болезненный откат прав человека.

При этом решение суда не отменяет прав трансгендерных людей: закон продолжает защищать их от дискриминации. Тем не менее многие в ЛГБТК+ сообществе опасаются, что так называемые гендерные сертификаты теперь утратят реальное значение.  

Трансгендерная оккупация

В последнее время тема трансгендерной идентичности все чаще вызывает острые споры в самых разных сферах — от здравоохранения до профессионального спорта. Он выходит за рамки личного выбора и превращается в поле институциональных решений, юридических разбирательств и общественно-политических конфликтов.

Организации и учреждения уже начали пересмотр своих политик.

Один из показательных случаев — дело медсестры из NHS Fife. Медсестра Сэнди Пегги ранее в этом году оказалась под угрозой дисциплинарного разбирательства. Руководство назначило слушание по обвинениям в нарушениях служебной этики и «мисгендеринге» — после того как Пегги назвала трансгендерного врача Бет Аптон мужчиной и выразила недовольство его присутствием в женской раздевалке.

Медсестра заявила, что чувствовала себя некомфортно в присутствии доктора Аптон. По ее словам, трансгендерный врач не должен находиться в женской зоне. В ответ на жалобу трансгендерного врача медсестра была временно отстранена от должности и оказалась под угрозой юридических последствий.

Участие трансгендеров в женских спортивных соревнованиях также уже давно перестало быть редкостью или сенсацией. За последние десять лет трансгендерные атлеты неоднократно появлялись в профессиональном спорте и вызывали бурные общественные дебаты. В то время как одни видят в этом проявление инклюзивности и равных прав, о чем будет ниже, все остальные здравомыслящие люди ставят под сомнение справедливость подобной «конкуренции», особенно в дисциплинах, где физические параметры играют ключевую роль. 

Одним из первых трансгендерных спортсменов, ставших широко известными, был Фэллон Фокс, боец смешанных единоборств. После каминг-аута в 2013 году он продолжил карьеру и одержал несколько побед, в том числе — нокаутом, что вызвало волну споров о допустимости его участия в женских боях. 

Аналогичная история произошла с Аланой Маклафлин, ветераном американского спецназа. В 2021 году он дебютировал в профессиональном ММА и выиграл бой удушающим приемом. Его появление также вызвало бурю обсуждений как среди спортсменов, так и в медиасреде. 

В легкой атлетике имя Сисси Телфер стало известно всему спортивному сообществу после его победы на чемпионате NCAA в 2019 году в беге на 400 метров с барьерами. Телфер — первый открытый трансгендер, выигравший этот престижный студенческий турнир. Ранее он выступал в мужской категории, но после перехода — в женской. 

Велоспорт также не остался в стороне от трансгендерного участия. В октябре 2023 года в Чикаго на соревнованиях Chicago Cyclocross Cup два трансгендера — Тесса Джонсон и Эвелин Уильямсон — заняли первое и второе места в женской категории. Позже, в декабре, они повторили этот результат на чемпионате штата Иллинойс. Оба случая также вызвали значительный общественный резонанс. 

Это только малая часть подобных примеров.

Другими словами, международные спортивные организации и суды все чаще оказываются в центре решений, от которых зависит будущее женского спорта. Пока одни страны и федерации разрабатывают новые регламенты, другие настаивают на праве каждого участвовать согласно своей гендерной идентичности. 

Однако теперь описанные выше инциденты могут получить иную юридическую оценку. 

Феминисты совсем запутались 

Современный феминизм зашел в концептуальный тупик. С одной стороны, он по-прежнему борется с тем, что они называют историческим наследием патриархата, в котором женщина определялась через материнство, покорность и биологические функции. С другой — сам вступает в новые конфликты, теперь уже внутри себя. В одном из прогрессивных феминистских изданий, следуя за судебным решением, пытаются ответить на один весьма простой вопрос, который на деле, судя по всему, оказывается крайне сложным и болезненным для многих левых, прогрессивных и других активистских групп: кто имеет право называть себя женщиной? 

Достаточно вбить этот вопрос в поисковик, чтобы увидеть, как он всплывает и в академических публикациях, и в популярных документальных фильмах — от университетских дискуссий до Netflix-форматов. 

Авторы текста уверены: традиционное понимание женственности — устарело и вредно. Оно исключало и продолжает исключать тех, кто не вписывается в стереотип «рожать, печь, быть мягкой». В том числе — транс-лиц. Поэтому, по мнению этого феминистского лагеря, понятие «женщина» должно быть открытым, текучим и доступным для тех, кто себя так ощущает, вне зависимости от анатомии. Другими словами, для этого направления феминисток, которое сегодня преобладает среди левацких кругов, нужно просто сказать «я женщина» — и этого, по идее, для них достаточно.  

Другими словами, часть феминистского сообщества со всей уверенностью утверждает, что безопасность не может быть построена на исключении. 

По сути, такие феминисты встроены в ту же концепцию «инклюзивности», что отвергает любые границы как проявление угнетения. В их представлении исключение транс-женщин из женских пространств — это не просто дискриминация, а воспроизводство той же самой патриархальной логики, против которой, как им кажется, феминизм борется. По их мнеинию, опасность исходит не от транс-лиц, а от трансфобии и патриархата, который подменяет заботу о женщинах контролем над тем, кто имеет право ими быть. 

Этот так называемый трансинклюзивный феминизм стремится расширить понятие женственности, включая в него транс-лиц и тех, кто не соответствует традиционным гендерным ролям. В таком контексте «цис-женщины» становятся обозначением для тех, чья гендерная идентичность совпадает с биологическим полом. 

Встает вопрос: как вообще можно считать себя феминисткой, если теперь обычным женщинам (и мужчинам) навешивают дополнительный ярлык — «цис» — словно сама по себе их биологическая принадлежность уже недостаточна для идентичности? Этот подход превращает женственность в нечто, что требует специальных меток, ставя женщин в один ряд с трансгендерами, агендерами, гендерфлюидами и прочими квир-людьми.  

Так феминизм оказывается в ловушке: либо ты за транс-инклюзивность, либо — вне круга прогрессивных.

Эти представления о размытости пола и расширении гендерных границ во многом восходят к идеям Джудит Батлер, одной из ключевых теоретиков постструктуралистского феминизма. Она предложила рассматривать гендер не как биологически заданную или устойчивую сущность, а как перформативный акт — то есть нечто, что воспроизводится через повседневные практики, язык и социальные взаимодействия. Согласно Батлер, мы становимся мужчинами или женщинами не потому, что «такими родились», а потому что постоянно воспроизводим набор культурных кодов, ассоциируемых с тем или иным полом. В ее логике любые границы между «мужчиной» и «женщиной» оказываются искусственными и репрессивными. 

Стоит отметить, такие теоретические изыскания приводят к ситуации, где само понятие женственности становится размытой категорией, где уже нельзя точно сказать, кто является женщиной, а кто — нет.

При этом, согласно Батлер, ее теория гендерного перформанса опирается на знаменитую формулу Симоны де Бовуар — самой яркой представительницы предыдущей волны феминизма, — согласно которой «женщиной не рождаются, а становятся». Однако, как отмечают многие исследователи, интерпретация Батлер заметно расходится с изначальным смыслом де Бовуар.  

Разделяй

В то же время этот случай также выявил раскол в стане ЛГБТ-сообщества. Многие лесбийские организации выступили против признания трансгендерных женщин в категорию «женщин», что вызвало напряжение между сторонниками инклюзивности и теми, кто считает, что права трансгендерных людей не должны нарушать права женщин.

Похоже, что буквы «Л» и «Т» в этом аббревиатурном сочетании зачастую не уживаются.

Существует даже ряд организаций и групп внутри ЛГБТ-сообщества, которые активно выступают за отделение трансгендерных людей. Так группа LGB Alliance, без буквы «T»,  основанная в 2019 году в Великобритании, стремится защитить права только лесбиянок, геев и бисексуалов. Они утверждают, что проблемы трансгендерных людей имеют свою специфику и не должны смешиваться с вопросами сексуальной ориентации. 

Организация была признана трансфобной и подверглась критике со стороны ряда правозащитных групп и даже некоторых политиков. Однако группа получила поддержку от некоторых консервативных политиков, в том числе от бывшего премьер-министра Бориса Джонсона. В 2021 году LGB Alliance получила статус благотворительной организации, что вызвало новый виток протестов со стороны ЛГБТ-организаций. 

Следует сказать, что этот раскол повсеместный. Так, в Австралии в ответ на попытку группы Lesbian Action Group (LAG) провести мероприятие в 2023 году, исключающее трансгендерных и даже бисексуальных женщин, коалиция из более чем дюжины ЛГБТ групп отвергла ее «политику разделения». LAG обратилась в Австралийскую комиссию по правам человека с просьбой предоставить временное освобождение от антидискриминационных законов для проведения мероприятия, а также запросила пятилетнее освобождение для будущих событий. 

Одна из организаций, выступающей против LAG, заявила, что ее действия вредят сообществу, которое должно оставаться единым в борьбе за права и свободы всех женщин. Под «всеми женщинами» они понимают буквально всех, от транс-женщин и прочих, как они сами себя называют, «небинарных людей».

Историческое решение

В Англии федерации регби ввели запрет на участие транслиц в женских категориях спорта. RFU (Регбийный союз Англии) разрешает участие в женских соревнованиях только тем игрокам, чей пол при рождении был женским.

В США президент Дональд Трамп 5 февраля 2025 года подписал указ «Не допускать мужчин в женский спорт», который фактически запрещает трансгендерным женщинам участвовать в женских спортивных соревнованиях, особенно в учебных заведениях, получающих федеральное финансирование.

Кроме того, указ предусматривает пересмотр визовой политики для иностранных спортсменов, заявляющих о женской гендерной идентичности, но прошедших мужское половое созревание, что может повлиять на участие таких атлетов в международных соревнованиях, включая Олимпийские игры 2028 года в Лос-Анджелесе.​

Несмотря на давление, Олимпийский и Паралимпийский комитет США заявил, что не будет разрабатывать отдельную политику в отношении трансгендерных атлетов до Олимпиады 2028 года, оставляя решения по этому вопросу международным спортивным федерациям. 

В этом смысле решение Верховного суда Великобритании, исключающее трансгендерных женщин из определения «женщина», представляет собой важный момент в юридических и социальных дебатах о правомерности их участия в женских пространствах и соревнованиях. Это решение ставит под вопрос принципы инклюзивности и создает юридическую основу для разделения по биологическому полу в разных сферах.