Военно-воздушное противостояние между Индией и Пакистаном, развернувшееся в прошлом месяце, вновь продемонстрировало, насколько быстро локальный конфликт может перерасти в серьезную эскалацию между двумя ядерными державами. Хотя фаза активных боевых действий была краткосрочной, ее последствия вызвали широкий резонанс — как в экспертном сообществе, так и в медийной сфере. Особое внимание привлекли потери с обеих сторон, в том числе сбитые истребители Dassault Rafale, МиГ-29 и Су-30МКИ, а также эффективность действий пакистанских истребителей JF-17 (совместного производства с Китаем) и J-10 (китайской разработки).
С учетом ограниченной подтвержденной информации, можно сделать ряд важных выводов о тактической выучке, уровне подготовки ВВС и ПВО обеих стран, а также об уроках, которые могут быть полезны для государств, стремящихся модернизировать свои вооруженные силы, — включая тех, кто рассматривает приобретение современных истребителей. Этим вопросам был посвящен разговор TRT на русском с военным экспертом Агилем Рустамзаде, который поделился своим анализом хода операции, оценкой боевых возможностей задействованной техники и выводами.
Что показал инцидент с точки зрения боевой готовности и тактической выучки ВВС и ПВО Индии и Пакистана? Какую оценку получают действия индийских и пакистанских сил в воздухе?
В отличие от других региональных конфликтов, освещение индийско-пакистанского противостояния в СМИ имеет свою специфику. Проблема заключается в крайне высоком уровне дезинформации, особенно со стороны индийских медиа. Чтобы получить более или менее объективную картину происходящего, необходимо сопоставлять заявления обеих сторон, а также анализировать сообщения независимых источников. Однако в данном случае таких возможностей практически нет.
Тем не менее даже на основе фрагментарной информации можно сделать некоторые выводы. Во-первых, мы наблюдаем первый день активной фазы боевых действий. Индия инициировала воздушную операцию против Пакистана, официальной целью которой стало нанесение ударов по объектам военной инфраструктуры на пакистанской территории.
Что можно утверждать с высокой степенью достоверности — это наличие обломков трех индийских самолетов, обнаруженных на земле. Среди них — французский истребитель Rafale, а также два самолета российского производства: МиГ-29 и Су-30МКИ. Звучали версии о потере Индией до трех Rafale, однако подтверждение с мест касается только одного. Мы говорим именно о том, что реально найдено на земле, в зоне боевых действий.
Также имеются сообщения о том, что Пакистан потерял один истребитель JF-17, однако подтверждений в виде обломков или видеосвидетельств на данный момент нет. Учитывая распространенность мобильных телефонов и наличие большого количества видеозаписей, скрыть подобные потери сегодня крайне сложно. Поэтому я опираюсь исключительно на данные, которые сам видел и которые можно подтвердить визуально.
Исходя из того, что Индия потеряла три боевых самолета, можно предположить, что операция планировалась как ограниченная — без привлечения самолетов дальнего радиолокационного обнаружения и наведения (ДРЛО). Это стало серьезной ошибкой. Индийская сторона, по всей видимости, не обеспечила достаточного прикрытия и не предприняла эффективных попыток подавить или заглушить пакистанскую систему ПВО средствами радиоэлектронной борьбы. В то же время Пакистан, судя по всему, был хорошо подготовлен: разведка сработала своевременно, а ПВО было приведено в полную боевую готовность.
Пакистанская сторона, судя по имеющимся данным, оперативно подняла в воздух самолеты дальнего радиолокационного обнаружения и привела в готовность истребительную авиацию. Она была готова к подходу индийских самолетов на дистанцию пуска ракет по наземным целям и сумела этим воспользоваться. Детали этих действий, возможно, станут известны позже, но на данный момент наличие обломков трех индийских самолетов на земле — подтвержденный факт.
На следующем этапе конфликта Индия смогла нанести удар баллистическими ракетами по одному из пакистанских аэродромов. В результате, по имеющимся данным, были частично выведены из строя военно-транспортный самолет C-130 и истребитель F-16. Однако пакистанская армия достигла более заметных результатов, особенно за счет артиллерийских ударов и активного применения дронов-камикадзе в тактической зоне.
На текущий момент именно эти факты позволяют сделать предварительные выводы. В то же время следует отметить, что информационная политика индийской стороны существенно затрудняет получение объективной картины происходящего. Очевидно, что часть данных о потерях и ходе боевых действий целенаправленно скрывается или искажается.
Сразу после инцидента среди экспертов начались обсуждения и сравнения: насколько Rafale соответствовал заявленным возможностям. Почему этот истребитель потерпел неудачу? Дело в слабой конфигурации, просчетах в тактике или уровне подготовки экипажей?
В ситуации, подобной этой, важно учитывать множество факторов. Даже самый технологически продвинутый истребитель, такой как F-35, превращается в уязвимую цель, если он не оснащен ракетами класса «воздух-воздух». В таком случае он остается лишь с пушкой и может быть сбит гораздо более устаревшей машиной, например, МиГ-21.
Я не случайно упомянул, что Индия провела ограниченную воздушную операцию, сосредоточенную на нанесении ударов по наземным целям. Скорее всего, Rafale, участвовавшие в этом вылете, не были оснащены ракетами «воздух-воздух», и, вероятно, действовали без поддержки ДРЛО.
Хотя Rafale имеет современную радиолокационную станцию с дальностью обнаружения до 200 км, аналогичными характеристиками обладает и истребитель J-10, который активно применялся в ходе воздушной фазы конфликта. При этом у J-10, скорее всего, было более полное информационное сопровождение — как со стороны самолетов ДРЛО, так и от наземных РЛС. Это обеспечило пакистанским пилотам преимущество в ситуационной осведомленности и позволило выйти на огневой рубеж быстрее индийцев.
С высокой долей вероятности можно утверждать, что именно благодаря этому были поражены индийские самолеты, включая как минимум один Rafale.
Кроме того, у Индии и Франции нет длительной истории тесного сотрудничества, поэтому маловероятно, что истребители Rafale поставляются в полном оснащении и с максимальными возможностями.
Существует множество технических аспектов, которые остаются неясными. На основании доступной информации невозможно полностью восстановить картину произошедшего. Тем не менее сам Rafale считается одним из наиболее совершенных истребителей поколения 4++.
Также поднимался вопрос о роли беспилотников. Есть ли у вас какая-либо информация или оценки по этому поводу?
Использовать средневысотные беспилотники в этой операции было бы не лучшим решением. Как и пилотируемые самолеты, они эффективны только там, где нет работающей системы ПВО. Индия тоже применяла такие аппараты.
Кроме того, использовались компактные дроны — в основном FPV и немного более крупные модели. Индийская сторона, например, задействовала израильский дрон-камикадзе дальнего действия. Однако у Пакистана было больше подобных дронов, и он применял их более эффективно.
Что можно сказать о роли китайских истребителей в этой операции?
Китайская авиационная промышленность сталкивается с проблемой в производстве современных авиационных двигателей. Такая сложность характерна для многих стран — в мире всего несколько компаний способны создавать передовые двигатели.
Однако в области ракет «воздух-воздух», радиолокационных систем и специальных материалов у Китая проблем нет.
Истребитель J-10 продемонстрировал высокую эффективность, как и ракеты PL-15, которыми он оснащен. Полагается, что, учитывая союзнические отношения Китая с Пакистаном, вместе с самолетом были переданы ракеты, близкие по характеристикам к тем, что стоят на вооружении Китая, а не экспортные версии. Благодаря этому J-10 проявил себя наилучшим образом.
Вы начали с того, что Индия распространяет дезинформацию. Естественно, каждая страна пытается сгладить собственные неудачи. Есть ли при этом какие-то медийные последствия? Например, ранее Rafale имел положительную репутацию, а теперь говорят, что Rafale был сбит. С другой стороны, китайская Chengdu приобрела известность как та, что сбивает эти истребители. Влияет ли это как-то на будущие закупки и решения?
Да, безусловно, в медиа появился эффект от сообщения о том, что китайский истребитель сбил французский Rafale. Этот факт вызвал определенный резонанс.
Однако, как это воспримет военное сообщество — вопрос другой. Скорее всего, военные будут оценивать ситуацию лишь после того, как появится более полная информация о тактических условиях, при которых J-10 смог сбить Rafale.
Тем не менее уже сейчас видно, что рынок оружия отреагировал: акции китайского оборонного предприятия выросли, а Индонезия, которая рассматривала покупку «Рафалей», начала пересматривать свои планы. Вероятно, как политическое, так и военное руководство Индонезии теперь будет более тщательно анализировать возможности этого истребителя.
Стоит учитывать, что французские истребители выпускаются ограниченными партиями — сотнями, а не тысячами, как, например, американские самолеты. Это делает Rafale дороже — его цена составляет около 130-140 млн долларов, что выше стоимости, скажем, F-35. Поэтому неудивительно, что не только Индонезия, но и другие потенциальные покупатели стали более внимательно относиться к этому самолету.
Ни для кого не секрет, что Азербайджан собирается приобрести пакистано-китайский истребитель GF-17, способный нести ракеты PL-15. Это служит подтверждением правильности нашего курса. Мы приобретаем GF-17 Блок-3 с рядом доработок и модернизаций.
Можно ли извлечь какие-то уроки из этого конфликта для других стран? Все-таки речь идет о вооруженном столкновении двух ядерных держав. Хотя бой был коротким, есть ли тактические, стратегические или иные выводы, которые стоит учитывать?
Воздушная война приобретает новые черты. На первый план выходит способность вести разведку с помощью радиолокационных систем на значительных расстояниях, а также возможность применения ракет класса «воздух-воздух» большой дальности.
Второй важный урок касается все более заметной роли беспилотных летательных аппаратов. Это проявилось не только в индийско-пакистанском конфликте, но также в Карабахской войне и в ходе российско-украинского противостояния. Мир сталкивается с серьезным дефицитом эффективных средств ПВО, способных бороться с дронами. Это новая угроза, к которой еще предстоит подготовиться как военным специалистам, так и государствам в целом.
